Между призраком и реальностью

Мы с мужем вместе уже десять лет, женаты шесть. Свою первую жену он потерял вскоре после рождения их сына, и хотя прошло уже больше десяти лет, он по-прежнему хранит ей верность в своём сердце. Они были вместе три года, один год в браке. Я понимаю, что я не на первом месте в его жизни, и в глубине души всегда принимала этот факт. Мне никогда не нужно было много внимания, и я думала, что наш брак сложился правильно, несмотря на его неизбежную привязанность к прошлому.

Каждый день после работы он заходит на кладбище, чтобы навестить её могилу. По выходным он берёт туда нашего сына – его сына, – чтобы мальчик мог побыть с матерью хотя бы таким образом. Я никогда не возражала против этого. Я понимала, что это часть его жизни, часть их жизни, которой мне никогда не суждено было быть частью. Я принимала это.

Работаю я онлайн-тьютором, преподаю детям английский и историю. Во время карантина, когда школы были закрыты, мой пасынок учился дома, а я помогала ему с уроками. Мы сблизились, проводя много времени вместе. Я знаю его с трёх лет, и за эти годы мы нашли много общего. Мы оба любим собирать модельки Gundam, увлекаемся книгами о Перси Джексоне, обсуждаем мифологию, спорим о том, чей стиль боя круче. Я всегда старалась быть ему другом, человеком, которому он может доверять, который поддержит, поможет, направит, но никогда не пыталась заменить его мать.

Вчера у него был день рождения. Я долго выбирала подарок, хотела найти что-то особенное. В конце концов, я купила ему коллекционное издание второй серии Риорданверса – «Герои Олимпа». Когда он открыл коробку и увидел книги, его глаза загорелись. Он закричал от восторга, а потом обнял меня и сказал: «Спасибо, мама!»

Этот момент был удивительным. Я ничего не сказала, просто улыбнулась. В этом слове – «мама» – было что-то особенное. Что-то, что я боялась признать, но что всегда было где-то внутри меня. Я любила этого мальчика, заботилась о нём, поддерживала его. Возможно, я никогда не стану его настоящей матерью, но в тот момент мне показалось, что он видит во мне что-то большее, чем просто жену его отца.

Но радость длилась недолго. Когда мой пасынок ушёл в свою комнату, мой муж повернулся ко мне с яростью в глазах.

«Ты не его мама», – начал он. Его голос дрожал от гнева. «Как ты посмела позволить ему так тебя называть?»

Я попыталась объяснить, что я не заставляла его, что это было его решение. Что он сам так сказал. Но муж не слушал.

«Ты не его мама! Ты никогда ей не была и не будешь! Это мой сын, не твой!»

Каждое слово било, как хлыст. Я хотела защитить себя, сказать, что за эти годы я участвовала в его воспитании, заботилась о нём, любила его, даже если не носила под сердцем. Разве этого недостаточно?

Но его следующая фраза ударила больнее всего:

«Если бы моя жена могла вернуться, я бы развёлся с тобой ради неё».

Я замерла. Глухо зашумело в ушах. Он продолжал говорить – что я переоцениваю свою роль, что мои сказки на ночь, наши сборки пластиковых моделей и помощь с домашними заданиями ничего не значат. Но я уже не слышала.

Я просто ушла в свою комнату. Впервые за всё время нашего брака мы спали раздельно. Впервые я чувствовала себя чужой в своём доме.

Я люблю своего пасынка. Люблю мужа. Но сейчас мне кажется, что я – пустое место. Что всё, что я сделала, ничего не значит. Что меня можно заменить, будто меня и не было.

И я не знаю, как мне теперь жить с этим.